Королевство Хатуту - Страница 89

– Нет.

– И ны не завтракали. Марго, пока мы принимаем душ, займись, пожалуйста, завтраком. Модестин тебе поможет.

Мама повела Поля в бывший папин кабинет. Эта комната была отделана заново. Кровать, стол, стулья, всё было новое, вероятно, куплено дня два назад. Мама вынула из шкафа новое белье, полотенце.

– Белье в одном экземпляре, – сказала она. – Я же не знала твоих размеров. Ты по телефону сказал, что ты высокий, так я и покупала. Думаю, всё это тебе подойдет.

Она распахнула перед ним дверь туалетной комнаты и ушла к себе. Поль принял душ. Новое белье подошло. Только рубашка была чуть узковата в плечах. А трусы были чуть широковаты, не держались на талии. Поль тщательно повязал галстук, причесался и еще долго разглядывал себя в зеркале.

– Слишком экстравагантный загар, – повторил он слова Марго.

Столовая не изменилась. Поль узнавал гарнитур столовой мебели, резные узоры на спинках стульев. Из кухни вышла Марго, неся блюдо с салатом, поставила блюдо на стол.

– Поль, мама сказала, чтобы я провела тебя по квартире, а то ты, может быть, забыл расположение комнат. – Они прошли по коридору, вошли в бывшую детскую комнату Поля. Здесь было всё новое. – Это твоя бывшая комната. Детская. Теперь это моя комната. Нет возражений? – И она посмотрела на Поля испытующим взглядом.

– Нет возражений, – повторил Поль, глядя на портрет, висящий против окна. Портрет Томаса. Если мама считалась чуть ли не единственной последовательницей Гогена, на портрете должны были быть лиловые, оранжевые и зеленые пятна. Но портрет был выдержан в коричневых тонах. Поль узнал Томаса. Ничем не примечательное мужское лицо. Коричневые, слегка запавшие глаза. Коричневые, зачесанные назад волосы. Одна прядь выбилась, висит сбоку лба. Распахнутый ворот рубашки-апаш. В руке сигарета. Марго сказала:

– Мой отец. Ты его знал?

– Да.

– Правда, похож?

– Правда.

– Я хорошо его помню. Только он приезжал в Дурбан всегда в костюме и галстуке. Я помню, как он возил меня в Нью-Йорк. Мне было семь лет, но я хорошо это помню. Мы были в Кони-Айленде. Ты помнишь английский?

– Плохо, – признался Поль.

– Тебе в университете надо взять курс английского. Мама сказала, что ты хочешь изучать ядерную физику. Это серьезно или трёп?

– Трёп, – опять признался Поль.

Они обошли все комнаты. Библиотека, большая гостиная, малая гостиная. Может быть в них было что-то переделано, но Поль уже не помнил, как было раньше. Марго постучала в мамину комнату. Мама открыла. Она была в кремовом платье с длинными широкими рукавами.

– Ты показала Полю квартиру? – спросила она.

– Да, провела экскурсию. Мне показалось, Поль недоволен, что я заняла его комнату.

– Поль, это правда?

– Трёп, – ответил Поль.

Марго рассмеялась. Тут он впервые увидел ее смех. Ровные белые зубы. Вспомнилось выражение: рекламная американская улыбка. Марго американка. За завтраком был серьезный разговор. Мама рассказывала Марго то, что слышала от Поля. На острове Хатуту остались жена и сын Поля.

– Я считаю, – сказала мама, – что Поль должен немедленно забрать их с острова.

– Вне всяких сомнений, – подтвердила Марго.

– А вот Поль сомневается. Дело в том, что на Хатуту есть король.

– Я читала об этом в газете, – сказала Марго. Мама продолжала:

– А жена Поля – дочь короля.

– Вот как? – и Марго с улыбкой посмотрела на Поля.

– Представляешь? – мама серьезно смотрела на Марго. – У короля нет сыновей. По их законам, если у короля нет сыновей, будущим королем становится его внук.

– Мама, значит тебе предстоит быть бабушкой короля? – сказала Марго.

Поль впервые услышал, как Марго назвала его маму мамой.

– Поль, как звать твоего сына? – спросила Марго.

– Тав-Чев.

– Тав-Чев, – повторила Марго. – Король Хатуту. Официальный титул. Звучит.

– Титул, – повторил серьезно Поль.

– В газетах об этом не писали, – сказала Марго.

– Об этом знают только несколько человек, – пояснила мама. – Так Полю сказал капитан корабля, на котором он приплыл. Поль, кто еще знает?

– Еще четыре человека, – ответил Поль. – Которые были в моторной лодке, на которой меня забрали с острова. Капитан договорился с ними, что они пока не будут никому говорить, что Тав-Чев мой сын.

– Вероятно, капитан имел в виду какие-то политические причины, – предположила Марго. – Король – титул. А Маркизы – протекторат французской республики, которая лишила головы Людовика Шестнадцатого. – Она посмотрела на Поля и решительно сказала: – Мама права. Ты должен забрать их с острова. При первой же возможности.

– Хатуту не может остаться без короля, – возразил Поль. – Тав-Чев хочет быть королем, когда вырастет. Если я привезу его в Париж, королем Франции он не станет.

Марго весело рассмеялась. Американский смех американской девушки с американской рекламы. Поль с детства помнил цветные американские рекламы. Французские рекламы тогда были только черно-белые. Мама тоже смеялась. Поль улыбался. Ему было легко в обществе этих двух женских особей. Одной девятнадцать лет, другой…

– Мама, сколько тебе лет?

– Сорок четыре.

– Имей в виду, – сказала Марго, – такие вопросы можно задавать только маме.

– Слушайся Марго, – заметила мама. – Она прослушала специальные лекции о хорошем тоне. Сразу после войны это было не модно. Теперь хороший тон опять входит в ходу.

– Я люблю хороший тон, – сказал Поль.

Марго, глядя на Поля, сказала:

– Я бы хотела посмотреть на Тав-Чева.

– Поль говорит, что он как все маори, только чуть светлее. И глаза светлые.